Облачный дом

Когда мне было лет пятнадцать, мои родители приобрели дачу, скорее даже не дачу, а загородный дом в деревне, куда вся наша семья отправлялась целиком - два раза в год на глобальные работы по вскопке земли и последующей посадки всевозможных сельскохозяйственных культур, без которых жизнь простых советских инженеров была бы осложнена дополнительными трудностями - а именно картофеля, морковки, чеснока, помидоров и огурцов. Впрочем, практически все выходные лета проходили в той же деревне, потому что надо было собирать жуков, полоть грядки - а так же драконить вишневый сад, малинник и разумеется клубнику...

Не скажу что я был в восторге от всех этих трудов, однако выбирать мне не приходилось, поэтому постепенно я привык, к тому же у меня была постоянная летняя компания - около двадцати подростков, у которых была точно такая же беда: чем занять бесконечные вечера в деревне. Мальчишки и девченки - мы встречались каждое лето у полюбившегося нам пруда, где мы вкопали лавочки и стол, на котором можно было играть в карты, раскладывать дары природы и ставить магнитофон, чудо техники, приводившее в восторг местную молодежь. Пару раз магнитофон у нас отбирали, но поскольку деревня была маленькой, и все друг друга хорошо знали, то посредством дипломатии и непрямых угроз наши родители раз за разом возвращали его нам. Местные пыжились, устраивали крестовые походы на "московских облюдков" - что кончалось обыкновенно парой фингалов, разодранными рубашками и клятвенными обещаниями подравшихся сторон дружить навеки (разумеется, обещания давались не друг другу, а родителям, приходившим разнимать драчунов).

Со временем девченки были поделены между старшими мальчишками, младшие девченки о поцелуях и не помышляли, а сформировавшиеся группки были достаточно устойчивыми - да и вообще, со временем посиделки у пруда перестали быть интересными. В итоге, я и сердечный мой товарищ Шурка по прозвищу Каркасс стали потихоньку искать более масштабных приключений. Нам открылось замечательное свойство местных водителей - они всегда подбирали голосующих на дороге, поэтому посредством недальнего автостопа мы довольно быстро обследовали близлежащие деревни, а так же возымели смелость и наглость запросто мотаться в город, где можно было купить сигареты и водку, без опасения быть заложенными продавщицей сельмага родителям. Мы даже научились вычислять хорошие и плохие пачки "Космос", на них были отметки - 2а, 2б. Нам кто-то рассказал что это фабричные отметки автомата, его номер в очереди. "А" стоял первым и всасывал самый лучший табак, "Б" стоял вслед за ними подбирал остатки. "В" или "Д" уже собирали жуткие сигареты, с табачными ветками и табачной же пылью, так что курить их было совсем невозможно. Однако денег было немного, поэтому наверное мои родители долго не знали о том, что я давно знаком с алкоголем и никотином.
 
В одной из своих вылазок мы познакомились с замечательным дедом с красивым именем Тимофей, или Петюничем, как он требовал чтобы его называли. Петюнич работал в совхозном гараже механиком, и основная работа у него была осенью или весной, когда он готовил технику к зимовке или весенней страде. Летом же он бездельничал на своей "даче" - так он называл сторожку в лесу. Каркасса впечатляли головы лосей и кабанов, которые охотнику Петюничу жена запрещала вывешивать в доме, потому что головы слегка попахивали, что ей разумеется не нравилось. Ну а для меня было главным теплое гостеприимство Петюнича, масса предметов, которыми можно было сделать все что угодно - охотничьи ножи, топоры и даже токарный станок, работавший от ножного привода, как швейная машинка. Сам Тимофей-Петюнич был крепким стариком лет семидесяти, небольшого роста, но с необыкновенно массивными руками. Его ладони, пропитанные машинным маслом были настолько широки, что он мог удерживать одной рукой полную воды трехлитровую банку. Порой старик брал нас обоих за шкирки и без видимого усилия поднимал над землей (хотя весили мы с Каркассом не меньше пятидесяти кило каждый), смешно кряхтя и приговаривая - то-то же, то-то же… Когда мы в первый раз принесли с собой водку, Петюнич критично посмотрел на бутылку, потом резко откупорив, вылил ее в ведро с помоями, а саму бутылку бросил в печь. Потом почесал гигантской пятерней затылок, и встав на сундук, полез куда-то под крышу хибарки. Пошарив руками, он извлек откуда-то из щели между крышей и стеной сруба старинную бутылку желтоватого самогона и замасленную тряпку.

- Пьете, значит? - спросил строго Петюнич.

- Э... пьем, - кивнули мы.

- Ну что ж, значит попьем.

Петюнич зубами вытащил длинную пробку, достал три железные кружки и велел Каркассу набрать помидоров в огороде. Когда мой товарищ ушел, он посмотрел на меня, и, сощурившись, сказал:

- И курите небось?

- Курим, - согласился я.

Старик развернул тряпку. В ней оказалась самодельная трубка-долбанка, и старый кисет. Вернулся Каркасс. Петюнич набил трубку, попыхтел ей, и протянул нам, жестом показав - курите. Я взял трубку, втянул густой ароматный дым табака, и тут же согнулся пополам, потому что дым застрял у меня в легких. Я сипел, но не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Каркасс смотрел на меня и чуть не смеялся, однако затянувшись сам тут же присоединился ко мне, сипя и дергаясь.

Петюнич оглядел нас, и поцокав языком, встал и всполоснул помидоры водой. Достал соль, налил три кружки самогона, после чего подошел к нам, наклонился и произнес одно слово.

- Дуралеи.

После чего подняв нас за шкирки, поставив на ноги и похлопав по груди снова заставил наши легкие дышать. Покашляв, мы сели за стол, лица наши были красного цвета от натуги и обиды. Старик спокойно смотрел на нас, попыхивая трубкой. Потом он положил трубку на стол, взял помидор и кружку.

- Ну, так выпьем же.

Мы послушно схватили кружки, протянулись было чокнуться, но Петюнич жестом остановил нас.

- Пейте.

Я поглядел на Каркасса, и на мгновение увидел в его глазах ту смесь страха и интереса, которая так часто толкает нас на самые неожиданные поступки. Однако Каркасс пить не торопился, то ли памятуя о трубке, то ли думая о чем-то своем. Я посмотрел на деда, и увидел как тот ставит пустую кружку на стол.

© Lukas 1999-2002

Смотри так же:

• Есть только миг
• Фантомная боль